— Так-с; ну, а я отставной подпоручик Живновский… да-с! служил в полку — бросил; жил в имении — пропил! Скитаюсь теперь по
бурному океану жизни, как челн утлый, без кормила, без весла…
Назло судьбе иль той враждебной власти,
Чьей силой ты на бытие призван,
Плати насмешкой вечным их обманам
И, как корабль над
бурным океаном,
Над жизнью так господствуй, дон Жуан!
Неточные совпадения
Я никогда не была озабочена насчет твоего будущего: я знаю, что ты у меня умница. Поэтому меня не только не удивило, но даже обрадовало, что ты такою твердою и верною рукой сумел начертить себе цель для предстоящих стремлений. Сохрани эту твердость, мой друг! сохрани ее навсегда! Ибо жизнь без сего светоча — все равно что утлая ладья без кормила и весла, несомая в
бурную ночь по волнам
океана au gre des vents. [по воле ветров (франц.)]
Разум, помраченный невежеством, есть тихое, заросшее травою блато, которого сонные воды не знают никакого
бурного волнения; но первые лучи Философии, пробуждая мысленную силу, рождают сомнение за сомнением, которые волнуют душу в
Океане неизвестности: время заблуждений и дерзких систем!
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном
океане,
Средь грозных волн и
бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Переход Индийским
океаном был
бурный и сопровождался частыми штормами, во время которых «Коршуну» приходилось штормовать, держась в бейдевинд, и, следовательно, плохо подвигаться вперед и терять много времени. Кроме того, недалеко от мыса Доброй Надежды «Коршун» встретил противные ветры и несколько дней шел под парами, тратя уголь. Это обстоятельство заставило капитана зайти в Каптоун, чтобы пополнить запас угля.
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном
океане.
Средь диких волн и
бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении чумы.
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья…